About page: Коллекция профессиональных минусовок, бесплатные минуса, музыка для мобильных, тексты песен. Здесь Вы найдете все что Вам необходимо, а если Вы не нашли нужную Вам минусовку, мы запишем ее для Вас!
Бойкот Верке Сердючке в программе Елены Рыковцевой «Час прессы» на радио «Свобода» обсуждают Артур Гаспарян, Игорь Буренков, Олег Вергелес, Сергей Мулин.
Елена Рыковцева: Сама Верка Сердючка объясняет все это кознями Первого канала, мол, Первый канал не может простить проигрыша группы «Серебро», российской. Однако сегодня все газеты пишут о том, что выступление Верки Сердючки на фестивале «Славянский базар» в Минске вырезали уже из эфира канала «России». Так что если Первый канал и принимает в этом участие, то не в одиночку.
Считать ли все это бойкотом и как расценивать причины этого бойкота, в чем они могут быть, мы обсуждаем с нашими гостями. На связи с нами из Киева – заведующий отделом культуры газеты «Зеркало недели» Олег Вергелес. С нами также на связи заведующий музыкальным отделом газеты «Московский комсомолец» Артур Гаспарян. В студии политический обозреватель «Новой газеты» и одновременно колумнист украинского журнала «Корреспондент.Net» Сергей Мулин.
Елена Рыковцева: Тем не менее. И с нами также эксперт по рекламным и маркетинговым технологиям Игорь Буренков. Так красиво и долго звучит «эксперт по рекламным технологиям», а на самом деле Игоря мы зовем в эфир, потому что можно просто называть его «специалист по «Евровидению» - он много лет работал на Первом канале, готовил эти конкурсы, ездил туда, очень хорошо знает, что там происходит, знает и журналистов. И все страсти, которые кипят вокруг этих конкурсов, ему очень хорошо известны.
И мы задаем вам вопрос, уважаемые слушатели: поделом ли получает сейчас Верка Сердючка? Как вы видите эту ситуацию?
У нас будет еще одна тема, тоже связанная с Веркой Сердючкой. Не знаю, может быть, от отчаяния, создает свою партию, идет на выборы Андрей Данилко, в Верховную Раду, на эти досрочные выборы, которые состоятся. Но мы позже уже будем это обсуждать. Это может быть та же тема, а может быть другая, мы в этом потом разберемся. Сначала история с российским бойкотом.
Артур Гаспарян, я обращаюсь сразу к вам, потому что… ой, не хочу сказать, что вы идейный вдохновитель этого бойкота, но, конечно, с вас все начиналось. Начиналось все с ваших публикаций в «Московском комсомольце», вы еще в марте обнаружили вот эту строчку, знаменитую уже, - «Russia Good Bye» - в песне Верки Сердючки. И мне хочется спросить о ваших личных сейчас ощущениях. Вы чувствуете вину или вы чувствует наоборот радость, что вы навели на такую крамолу в ее песне? Какова ваша роль в этой истории, как вы ее видите?
Артур Гаспарян: Вы знаете, это очень популярное, распространенное сейчас мнение, в шоу-бизнесе по крайней мере, в некоторых кругах шоу-бизнеса, что я чуть ли не был зачинателем некой травли Верки Сердючки. Здесь, как говорил наш президент, надо отделить мух и котлеты друг от друга немножко.
Елена Рыковцева: С удовольствием.
Артур Гаспарян: Конечно, журналист не может выступать инициатором травли, это безусловно. И то, что сейчас совершенно очевидно началась травля Верки Сердючки, хочу это сказать сразу и без всяких обиняков, это, конечно, недопустимо, это ужасно, это кошмар. Это чудовищно, и этого быть не должно! Но ситуация была такова, что 9 марта на конкурсе в Киеве Верка Сердючка выступила с песней, в которой спела вот эту зажигательную сатирическую, ироническую, шуточную фразу - «Russia Good Bye». И вот дискутировать на эту тему абсолютно, я считаю, нет смысла, пела она это или не пела, потому что она это пела.
Я, естественно, как журналист, которые также освещает конкурс «Евровидение» достаточно долго на страницах «Московского комсомольца», посвятил этому некий текст в «Московском комсомольце». Я не совсем понимаю, о чем тогда надо было писать. Журналист должен, прежде всего сообщить о том, что произошло. Произошло то, что произошло, и об этом, собственно, было написано. Тем не менее, некоторые люди говорят: «Зачем ты это написал? Если бы ты этого не написал, то на это никто бы не обратил внимания, и все было бы в порядке». Я не думаю, что у страны, у 140 миллионов людей, которые живут на территории России, случилась бы проблема со слухом какая-то, и этого бы никто не услышал, и, соответственно, не пошла бы потом та волна, которая пошла.
Другой вопрос – зачем и для чего Верка сделала это все, как она просчитывала эту ситуацию, не просчитывала. Во всяком случае, в моей первой публикации, которая была 12 марта в «МК», я эту всю ситуацию абсолютно предсказал. И, в принципе, у Андрея Данилко было очень много времени для того, чтобы правильно проанализировать то, что он захотел сделать. Он, в принципе, захотел и рыбку съесть, и, как говорится, на одно место не сесть, а получилось так, что невозможно. К сожалению, невозможно. Потому здесь надо было учитывать те факторы, ту реальную ситуацию, которая существует в стране, если он не хотел такого развития событий, которое получилось в итоге. Потому что то, что это все случится, было совершенно очевидно и понятно.
Елена Рыковцева: Так вот, Артур, давайте разбираться, что случилось и почему в стране… Вот вы все говорите «в стране». Вы на самом деле не просто написали о том, что есть такая фраза, а вы, в общем, написали еще о том, как следовало бы ее воспринимать. Потому что мы просто услышали звук такой - «Russia Good Bye».
Артур Гаспарян: Нет, вы знаете, я написал…
Елена Рыковцева: А то мы не слышали «До свиданья, Москва, до свиданья» от Льва Лещенко! То есть всех этих вариаций «Russia Good Bye» была масса всегда. Но я просто хочу процитировать вашу заметку тогдашнюю, потому что вы ведь предсказывали народную реакцию в нескольких своих публикациях. Итак, сначала вы пишете: «Под складками «веселенького ситчика» Верка лихо запрятала жирную фигу. Это даже изящнее, чем выкрашенный розовой краской советский танк у чехов времен бархатной революции. Понятно, что именно в Польше все пришли в страшный восторг, и, видимо, 12 баллов от Речи Посполитой у Верки уже в кармане…» Я, кстати, не помню, как было.
Артур Гаспарян: Так оно и было – 12 баллов.
Елена Рыковцева: И вот дальше ваши прогнозы: «Зато с Россией теперь может сложиться все не очень гламурно. Здесь у народа давно отбили вкус к политическим шуткам и самоиронии, и может подняться такой страшный вой с криками: «Змею на груди пригрели!», - что мама не горюй». Это ваше тогдашнее, мартовское предсказание.
Артур Гаспарян: Совершенно верно. Но можно я сделаю маленькую ремарку?
Елена Рыковцева: Да-да.
Артур Гаспарян: Я здесь отнюдь не указываю, как надо реагировать. Я, как обозреватель и как журналист, предсказываю эту реакцию, и она полностью оправдалась.
Елена Рыковцева: Точно, все точно.
Сергей Мулин: Самосбывающийся прогноз…
Елена Рыковцева: Да. И вот теперь, когда уже случился – цитирую ваш заголовок – «Взлет «Серебра» и падение Сердючки», потому что расценивается второе место Сердючки почему-то российскими журналистами как поражение, а третье место «Серебра» как победа…
Артур Гаспарян: Ой, как на этот заголовок все кидались в свое время.
Елена Рыковцева: Да нет, вы знаете, это и в шоу Малахова звучало постоянно, что «Серебро» победило, а Сердючка проиграла. Совершенно логики в этом не было никакой.
Игорь Буренков: На самом деле, есть логика, но я отдельно скажу об этом.
Артур Гаспарян: Могу пояснить почему.
Елена Рыковцева: И Буренков обещает объяснить почему. Так вот, вы когда анализируете уже итоги, вы пишете: «Артист не учел жестокой реальности. Он - не только не Билан, но и не Борат, а Россия - не Калифорния. «Политсатиру на злобу дня» расценили на Руси как «плевок и унижение страны»…» Вот смотрите, тут вы уже констатируете факт: «расценили на Руси как плевок и унижение». Артур, вопрос: кто расценил? Есть ли у вас данные каких-то опросов, может быть, сайты, может быть, форумы, что расценила аудитория как «плевок и унижение страны»? Или расценили эти ваши Жириновские или ваш коллега Александр Хинштейн?
Артур Гаспарян: Не мои Жириновские.
Елена Рыковцева: Ваши – я имею в виду соседи по эфиру на Первом канале. Или что-то еще, какие-то еще есть сведения о том, что, да, в России вот аудитория, которая ходит на концерты, расценила позицию Данилко, вернее, эту строчку как плевок?
Артур Гаспарян: Во-первых, таких опросов никто не проводил. Я сужу по двум моментам. Та реакция, которая сейчас существует, вот эти все запреты, которые неожиданно вдруг возникли и которые для меня не явились большим сюрпризом, - это первое. Это тоже реакция России, потому что реакция России в данном случае подразумевается не столько как реакция народа. Потому что, как вы прекрасно понимаете, и это постоянно звучит, в том числе, в выпусках, допустим, новостных Радиостанции Свобода, вот Манана Асламазян покидает Россию, потому что здесь невозможно стало ей работать.
Поэтому под реакцией России в данном случае подразумевалась, наверное, все-таки некая официальная реакция России на этот такой вот искрометный политико-музыкальный жест Верки Сердюки. И потом я могу судить по реакции на форумах нашей газеты, где обсуждаются очень часто и очень бурно наши публикации, на интернет-форуме я имею в виду, и там тоже реакция была достаточно бурная, и мнения людей разделились. Действительно были очень бурные дискуссии на эту тему и совершенно неоднозначная реакция.
Елена Рыковцева: Ага, вот это то, что я хотела узнать. И ко всем теперь моим собеседникам, обращаюсь с одним вопросом. Во-первых, действительно ли бойкот? Игорь Буренков, мы бойкот сейчас обсуждаем или это случайная цепь событий?
Игорь Буренков: Ну, у нас ведь всегда так принято – окончательно понять, что произошло, сложно. Более того, я думаю, что трактовок может быть великое множество, отчего это происходит. Но, с другой стороны, я готов согласиться с Артуром, потому что так давно уже происходило это поползновение, движение в этом направлении, и намек, который он сделал в своей газете, я все-таки расцениваю как намек определенный, как предостережение, если хотите, не только Сердючке, но и все остальным нужно было подумать.
В первую очередь, конечно, надо было подумать Данилко. И вот здесь очевидно совершенно, что Данилко думать не стал, а стал находить тысячу каких-то беспомощных, на мой взгляд, оправданий этой самой фразы. В конце концов, все это превратилось в некий фарс, на мой взгляд. И плюс, ко всему прочему, теперь мы понимаем, когда появилась эта история, связанная с партией, человека, который начинает свою предвыборную кампанию, конечно, играть на антироссийских настроениях, особенно на Украине сейчас, это не то что здорово, а это просто прекрасно, особенно учитывая ту политическую ситуацию, в которой сейчас находится страна.
И, естественно, такая заметная, яркая фигура «проводницы» - не только у нас она заметна, а заметна она также и на Украине, и там многие любят ее, многие не любят, впрочем, как и в России. Так вот, конечно, получить себе замечательный «орден на грудь» за то, что «меня притесняют, бойкотируют и унижают в великой стране», какую-то там «проводницу», наверное, конечно же, очень важно с точки зрения политического момента, если ты организуешь партию.
Плюс к этому, надо заметить, совершенно для меня очевидно, что… тут уже тема эта возникала, почему первое место, кажется, что у «Серебра», а Сердючка проиграла. Очень просто. Если ты решаешься на такой жест, очень серьезный, который объясним, наверное, только лишь тем, что у тебя, действительно, есть какая-то специальная, очень большая идея, только тогда нужно решаться на такую…
Елена Рыковцева: Жестом вы считаете все ту же строчку?
Игорь Буренков: Да, безусловно. Потому что ведь та карьера, которая была построена Данилко, и те деньги, которые Данилко – давайте честно скажем – получал за свою деятельность на территории нашей страны, на территории России, конечно, ни в какое сравнение не идут с теми гонорарами, которые получает он на Украине и даже в Польше. Это просто несовместимые вещи. Если ты сознательно делаешь эту историю, такую, то реально ты понимаешь, чем ты рискуешь и зачем. И если ты при такой истории получаешь второе место, а не первое, ну, конечно же, это проигрыш. Вот что имелось в виду, и, я думаю, вот что было самым главным.
А группа «Серебро», созданная, буквально слепленная господином Фадеевым просто к этому конкурсу, не имея никакой концертной деятельности, а имея только хорошую песню, а песня хорошая, тут спорить мы не будем, если отбросить текст, так вообще замечательная… Потому что с этим текстом можно точно петь не то что в секс-шопе, но где-то в другом месте, на мой взгляд, это ужасный текст.
Сергей Мулин: Ну, текст как раз никто и не понял.
Игорь Буренков: И слава богу, зато другие все поняли. Тем не менее, песня сыграла свою роль, и ты оказываешься на третьем месте – безусловно, победа, потому что девочки совсем никакие. И дальше вот что происходит, почему говорят о проигрыше. Но проигрыш глобальный произошел.
Елена Рыковцева: То есть вы очень серьезное значение этой фразе придаете - «Russia Good Bye». Вы говорите, что он должен был выиграть, раз он сделал такие серьезные ставки. То есть вы все это всерьез воспринимаете!
Игорь Буренков: Более того, я уверен, что на это сам Данилко и рассчитывал, делая это. Получив себе, помимо одного «ордена», который он уже заслуженно получает после того, как его здесь гнобят, он получает еще большую такую медаль – победа на «Евровидении» и привозит «Евровидение» опять на Украину, а дальше выборы, и сценарий хороший получается. Не удалось. Кстати, надо заметить, не удалось, в общем-то, по известным причинам, там два раза в одну лунку уже давно не падает шарик.
И я, занимаясь «Евровидением», действительно, очень давно, могу сказать, что не верю, что это конкурс исключительно музыкальный. Он, конечно, носит во многом политическую окраску, это так. И следствием того являются те четыре страны, которые всегда остаются в конкурсе, невзирая на то, какое место они занимают, - это Испания, Великобритания, Германия и Франция.
Если вы заметили, начиная с конкурса, когда участвовала Наташа Подольская, стабильно эти четыре страны оказываются в конце списка. А почему в конце списка участников? А потому что если они оказываются в первой десятке, то они автоматически освобождают места следующим за ними другим странам. Теперь этой ошибки уже организаторы конкурса не допускают и, в общем, рассчитывают на то, что при помощи этих нехитрых комбинаций можно многих результатов достичь.
Поэтому разрыв был настолько минимален, он был в несколько баллов между замечательным исполнителем из Сербии (так мы ее назовем) и Данилко (Сердючкой). Так что шансы такие были, но, тем не менее, шансы не состоялись. Поэтому, конечно, можно только посочувствовать Данилко. И, в общем, я согласен, не покатался он на лодке, и рыбалка не очень удачная.
Елена Рыковцева: Мы, конечно, очень по-разному смотрим на его результат на «Евровидении», потому что я считаю, что все-таки второе место – это очень высокое место.
Игорь Буренков: Высокое, но не первое.
Елена Рыковцева: Ну, хорошо, не первое…
Сергей Мулин: Эта история напоминает известный советский анекдот, как Леонид Ильич Брежнев и Ричард Никсон устроили гонки на автомобилях, Никсон выиграл, после чего американские газеты протрубили про победу, а советские газеты написали, что в напряженной борьбе наш лидер занял почетное второе место, а президент США пришел предпоследним.
Елена Рыковцева: Да. Сергей Мулин, хорошо, мы уже не спорим, я думаю, что существует бойкот, существует какой-то запрет на выступления Андрея Данилко в концертах и показ его по телевидению, и, видимо, это какое-то время будет продолжаться…
Артур Гаспарян: Я тут оказался таким оракулом, который все предсказывает, и мне кажется, что, несмотря на то, что, конечно, Андрей Данилко совершенно не рассчитывал, не просчитывал эту ситуацию с таким бойкотом неожиданным, который здесь образовался в средствах массовой информации, в электронных я имею в виду, это все в итоге сыграет все равно на него, на его пиар, на его раскрутку. Потому что, посмотрите, целая передача на такой крупной радиостанции, как Свобода, которая обсуждает серьезные вещи, посвящена Андрею Данилко.
Елена Рыковцева: Я все поняла по поводу раскрутки, и уже Игорь Буренков об этом говорили, что сыграет. Но, вы знаете, у меня нет ощущения, что он радуется, а есть ощущение, что он в шоке.
Артур Гаспарян: Дело в том, что пройдет время небольшое, мы можем собраться с вами через год в этой же самой студии.
Елена Рыковцева: С удовольствием.
Артур Гаспарян: Пройдет год, может быть, чуть больше, и, конечно, от этих запретов ничего не останется, они развеются как дым, как утренний туман.
Елена Рыковцева: Да конечно…
Артур Гаспарян: И сюда, конечно, Андрей въедет уже абсолютно на белом коне, как победитель. Более того, с гораздо большим и лучшим результатом, чем у него был, потому что если внимательно посмотреть и проанализировать ситуацию в шоу-бизнесе, которая была до конкурса «Евровидение», пока еще не появилась эта песня «Russia Good Bye» в его исполнении, то акции, условно скажем, на шоу-бирже Андрея Данилко в последнее время очень сильно упали. И, в общем-то, не было той бурной концертной деятельности у него на территории России, вообще не было бурной концертной деятельности где бы то ни было достаточно долгий период времени. Человек находился в серьезном творческом кризисе.
Елена Рыковцева: И теперь, вы считаете, все это добавляет ему очков, вся эта ситуация. Я хочу еще сказать, что когда случилась вся эта история с «Евровидением», с шоу Малахова, мне очень хотелось сделать это темой своей программы, но когда я посмотрела публикации, то выяснилось, что никто, кроме вас, об этой фразе не писал. А вот сейчас, поскольку появились другие события вокруг Данилко, мы это и обсуждаем. Олег Вергелес, ваше мнение, пожалуйста.
Олег Вергелес: Вы знаете, меня удивляет несколько позиций в вашем обсуждении. Во-первых, есть официальный комментарий господина Клинкова, он пресс-атташе Данилко, и он говорит: «У нас все нормально, приглашения в Россию есть. Все в порядке. Этот скандал – провокация». Об этом, пожалуйста, читайте прессу Украины. Я не вижу здесь повода раздувать это все, излишний пиар и так далее. Пункт второй, вот мы говорим: Данилко, Сердючка, все чудесно. Для меня лично субъективно Сердючка умерла ровно 5 лет назад.
Елена Рыковцева: Олег, украинскую прессу я читала, безусловно, и Сердючка дает бесконечные интервью, что ее травят в России. Итак, вы сказали, что Верка Сердючка умерла 5 лет назад.
Олег Вергелес: Ну, да, Верка Сердючка умерла пять лет назад, когда вышел фильм «Золушка», где она пела песню Меладзе. И вот эта метаморфоза, дикая, на мой взгляд, она абсолютно уничтожила милый, обаятельный образ проводницы. Мы все ее помним, это был удивительный конферанс, это была импровизация, это был юмор живой. Всего этого давно уже нет. Есть только некий тип, образ. Это не проводница давно, это некая претензия на звезду, на Мадонну.
Вы знаете, я, видимо, должен быть «адвокатом», но я не хочу им. Я не люблю ни эти песни, ни этот образ. Меня тошнит, противно, когда центральный канал нашего ТВ, ведущий объявляет: «Примадонна украинской эстрады Сердючка!» Не Ротару, не Повалий. Почему это примадонна нашей эстрады, где есть замечательные традиции, где есть голоса? Понимаете, нельзя маску клоуна возводить в этот ранг, в этот статус, нельзя раздувать и отвлекать.
Я смотрю программы на нашем ТВ, чудные, замечательные, хорошие. «Свобода слова» Шустера. В Киеве выгоняют театры, выгоняют просто актеров из зданий, сносят уже музеи. Скоро центр будет каким-то пепелищем. Главная проблема – Сердючка, «Russia Good Bye». По-моему, это все просто абсурдно!
А что касается самой фразы, я думаю, здесь очевидная такая маленькая полтавская хитрость: всех сейчас перехитрим и на белом коне въедем куда-нибудь – в Рим, в Москву и так далее. Но хитрость, к сожалению, не получилась. И песня-провокация – это вообще не песня, это сбор не знаю чего, каких-то междометий, звуков и так далее. И еще один момент. Все говорят: успех, второе место. Но есть еще на виду такой момент – агония самой маски. Упали резко тиражи ее пластинок, это все замечают, это однозначный факт, никто не спорит.
Действительно, прав Гаспарян, стало меньше приглашений. Налицо очевидный кризис. И нужен, конечно, такой яркий жест, провокация, ход. И посему, пожалуйста, будем об этом говорить, отвлекать от всего остального. Я скажу еще, почему Москва не возмущается темой негласного запрета на Первом канале Аллы Борисовны Пугачевой? Это существует? Существует, наверное.
Игорь Буренков: Ерунда это!
Елена Рыковцева: Это уже очень давно, Олег, это старая история.
Олег Вергелес: Давно, но это было. Почему же вас это не волновало? И еще один момент. Как бы реагировали москвичи, россияне, украинцы, молдаване, если бы, например, Моисеев или Киркоров спели: «Украина, прощай!» во Дворце культуры «Украина»?
Игорь Буренков: Пусть они сначала это споют, и посмотрим на реакцию. Что же сейчас гипотетически говорить.
Олег Вергелес: Я могу вам ее предсказать, эту реакцию, мгновенно, какая она будет.
Игорь Буренков: А я не могу, я не Артур Гаспарян, я так четко не гадаю.
Олег Вергелес: На хуторе Михайловском помашут ручкой и гуд-бай, и все.
Сергей Мулин: Наверное, составят такой же список, в который попал Павловский (смеются).
Олег Вергелес: Безусловно, абсолютно точно. Посему, понимаете, глупость существует с двух сторон, это глупость обоюдная. И не нужно делать из Сердючки диссидента, понимаете, академика Сахарова.
Игорь Буренков: А кто делает? Сама Сердючка, может быть, и делает…
Сергей Мулин: Это не глупость, это стопроцентный пиар.
Елена Рыковцева: Подождите, диссидентом Сердючка стала из-за…
Олег Вергелес: Это бесстыдный пиар. Она потирает руки, а мы нашли проблему. Господи, да я не знаю…
Елена Рыковцева: Олег, спасибо большое. Вы просто очень много нам пищи для размышлений, много тем подбросили.
Олег Вергелес: Неужели много?
Елена Рыковцева: Правда, много. Во-первых, начнем с того, почему не обсуждали отношения Пугачевой с Первым каналом. Это их отношения, это не касалось…
Олег Вергелес: А когда сжигали ее чучело пару лет назад перед концертом националисты – это никого не волновало почему-то.
Игорь Буренков: Это нужно обсуждать на украинских каналах, с моей точки зрения.
Олег Вергелес: А вы смотрите наши каналы. Вы же их не видите, не смотрите. Мы об этом пишем иногда.
Игорь Буренков: Слава богу, я теперь не очень много смотрю, по счастью, и наши каналы, российские. Вот уж повезло мне.
Олег Вергелес: Поздравляю.
Игорь Буренков: Спасибо.
Елена Рыковцева: Просто это не очень благодарный поворот дискуссии – перечислять все темы, которые когда-то можно было обсудить, а они не обсуждены.
Олег Вергелес: Тема эта – это ода глупости!
Елена Рыковцева: Тем в природе много…
Игорь Буренков: Возможно. Просто есть одна деталь, очень важная. Я считаю, что надо просто четко разделить одно от другого, что я с самого начала предложил. Почему мы такое большое внимание вот этому моменту посвящаем? Ответ очень простой: потому что использование разных вариантов и скандалов в пиар-технологиях – это известный трюк.
Сам занимаюсь этим давно и могу сказать, что это действительно часто бывает. И поэтому я считаю, что, действительно, господин Данилко использует эту историю себе во благо. А вот другой момент – кому он во вред это делает, и это другой вопрос. Потому что если «Неделя» с Марианной Максимовской обсуждает всерьез, делает материал по этому поводу и показывает чуть ли не плачущего Данилко, который то очень красиво сядет на диване, то под диваном, то рядом с диваном встанет, рассказывая о том, как он страдает, заламывая руки практически в кадре, то, наверное, это рассчитано на определенную аудиторию.
Елена Рыковцева: Я предлагаю уже даже не обсуждать, стоит ли это обсуждать, потому что мы это уже обсуждаем. И я уже вижу, что не успею сегодня весь пейджер прочитать, людям это интересно, тема эта важная, как начинают вдруг на пустом месте человека (пустом или не пустом, мы тоже, кстати, сейчас обсуждаем) притеснять, конкретного артиста.
Игорь Буренков: Или он сам тоже провоцирует это притеснение все-таки.
Елена Рыковцева: Может быть, он спровоцировал притеснение, но сейчас он пожинает плоды в явной горечи, то есть реакция у него, ребята, совершенно не радостная, не ликующая, что «вот я получил политические очки». И, Сергей Мулин, наконец, ваше слово, как вы это видите?
Сергей Мулин: Олег, если я не ошибаюсь, вы вспоминали ту песню, которую Сердючка спела дуэтом с «ВИА Грой»: «Даже если вам немного за тридцать, есть надежда выйти замуж за принца…» Я хочу сказать, что «выйти замуж за принца», то есть за российский шоу-бизнес, Верке Сердючке благодаря этой песне Константина Меладзе удалось. Она стремительно ворвалась на российский олимп, она заняла там место самой высокооплачиваемой артистки, по крайней мере, в прошлом году это было так, на второй месте был Билан, на третьем, если не ошибаюсь, Алла Борисовна Пугачева.
То есть она обскакала две самые крупные наши величины. После этого, может быть, действительно… не знаю, упали у нее ставки и доходы или нет, но она хотела вырваться на международную арену. Если переводить эту самую строчку, которая всех взбеленила, - «I want to sing Russia Good Bye» - «Я хочу спеть «Russia Good Bye». Она хотела спеть, она спела, и ее услышали.
Елена Рыковцева: Артур Гаспарян, я правильно поняла, что вы перевели: «Я хочу, чтобы вы пели «Russia Good Bye»…»
Артур Гаспарян: Нет-нет, «I want you sing « Russia Good Bye », то есть «я хочу, чтобы вы спели «Russia Good Bye».
Игорь Буренков: Да, и она там микрофон в зал все время на этой фразе дает. Но то мелочи, на самом деле, принцип-то понятен.
Сергей Мулин: Многие поняли это как «я хочу вам спеть «Russia Good Bye», и услышали. Она рассчитывала выйти на международный уровень, и если бы она выиграла «Евровидение», она бы вышла на этот международный уровень. Но тут, как ни странно, вмешался этот Первый канал, благодаря вашему, Артур, газетному доносу, если я не ошибаюсь.
Артур Гаспарян: Ну, это ваше дело, как это расценивать. На мой взгляд, журналист должен прежде всего писать о том, что происходит, а не участвовать в каких-то розыгрышах известных артистов. Если вы это расцениваете как донос, ну, простите, это, видимо, вопрос вашего вкуса и вашего образования.
Сергей Мулин: Я немножко перед этой передачей копался в ваших публикациях, и перед этой статьей обнаружил еще ваше интервью, по-моему, с Веркой Сердючкой, где она говорит, что выдвигает на «Евровидение» две песни. Из подводки к этому материалу было понятно, что она вам заранее продемонстрировала эти песни. Вы были, наверное, первым их слушателем и комментатором.
Вы откомментировали так, как сочли нужным, и вы правильно расставили акценты. Она хотела спеть, и благодаря вам Россия услышала, и услышала правильно. Она пожала тот результат, на который она вправе была рассчитывать, зная наши национальные комплексы. Вы в этом смысле поступили грамотно, как профессиональный журналист. Она поступила грамотно как пиарщик.
Игорь Буренков: Нет, я думаю, она поступила грамотно как лицо, которое использует пиар-технологии. Какой там пиарщик?
Сергей Мулин: Единственная глупость, которую допустила Данилко-Сердючка, это то, что она потом начала оправдываться. Это неправильная технология.
Артур Гаспарян: Это совершенно правильно. Это то же самое, о чем я потом все время говорил, в том числе, лично Андрею Данилко.
Сергей Мулин: Особенно смешно было вот это разыскание монгольской филологии о том, как «она будет взбивать масло». В эту филологию она погрузила даже Всемирную службу ВВС, которая нашла в Лондоне специалистов по монгольской филологии, которые сказала, что глагол «лаша» - это действительно взбивать, а слово «тумбай» - неизвестный монгольский диалект.
Игорь Буренков: Абсолютно так, но просто это детали.
Елена Рыковцева: Их последующие диалоги в различных программах и шоу с Артуром Гаспаряном состояли в том, что Гаспарян говорил, что пел, было, а Данилко говорил, что не было.
Игорь Буренков: Проблема-то даже не в том, что было.
Сергей Мулин: Проблема не в том, что спел или не спел. Уже достаточно того, что он хотел это спеть. Для того чтобы получить этот результат, этого было вполне достаточно.
Елена Рыковцева: Я-то вижу проблему в том, что даже если он это и спел – и что?! Давайте спросим слушателей. Владимир из Московской области, вы нам сейчас звоните, и может быть, у вас есть мнение, но я вас спрошу. Допустим, он спел «Russia Good Bye» - и что? Как вы, Владимир, к этому отнеслись? Здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Отнесся я к этому спокойно. Человек, как говорится, наметил себе песню, спел ее, получил за нее результат. А вот то, что он хотел получить, он не получил. Он хотел получить выход в Европу, так как ему Россия уже казалась маленькой площадкой для него. Но он потерял и Европу, и потерял Россию. И теперь вот он плачет горючими слезами, что у него не будет заработка в России.
Сергей Мулин: И теперь он вынужден баллотироваться в Верховную Раду.
Слушатель: Пусть будет так, каждый человек выбирает сам себе. Но я другое хочу сказать. Вот то, что произошло, это очень даже и хорошо. Может быть, на этом примере мы посмотрим на нашу эстраду, что в ней есть наносное и что сиюминутное, что забудется через 5-10 лет, про нее никто и вспоминать не будет, потому что это не та культура, от которой можно что-то получить. И поэтому вот эти запреты, пусть они и искусственные, но, может быть, они дадут посмотреть нам на себя со стороны, на все, что у нас происходит в шоу-бизнесе.
Игорь Буренков: К сожалению, практика показывает, что никакие запреты никогда ничего не дают положительного. Более того, все же нужно отличать массовую культуру от культуры другой. Это абсолютно другие законы воздействия. Понимаете, если каждый день вам будут показывать прелюдии Баха, давать слушать, да еще показывать органиста, который сидит и играет спиной к вам, к зрителю, я уверяю вам, рейтинги этих программ будут крайне невысоки.
Более того, если и газеты будут только публиковать исключительно высокохудожественные или высокодуховные вещи, рассказывающие о том, каким образом в XIX веке у нас создавались величайшие произведения русской и мировой литературы, уверяю вас, тиражи этих газет тоже упадут. Надо просто тут понимать, выбор, конечно же, делает сам для себя каждый, кому-то по сердцу Верка Сердючка, кому-то Алла Пугачева, а кто-то слушает совершенно другой тип музыки и ходит в консерваторию. Это ничего не значит, и запретами мы этому не поможем.
Елена Рыковцева: Мне показалось, что наш коллега, Олег Вергелес, я правильно вас поняла, Олег, что вы с мерками этой высокой культуры (вы заведующий отделом «Культура» солидной газеты «Зеркало недели») подходите к творчеству Верки Сердючки.
Олег Вергелес: Мы подходим к этому творчеству очень правильно, это массовая культура, это все понятно, это треш, пожалуйста, о чем угодно. Это никто не запрещает. Мы пишем, мы пытаемся говорить об этом. Вот вы сказали о попытках Данилко баллотироваться в парламент, - мне кажется, это просто шутка, не очень удачная шутка, не надо это принимать всерьез все. Поскольку клоунов у нас достаточно в политике, и конкуренция здесь очень жесткая. Он не пройдет.
Елена Рыковцева: А вы знаете, Олег, он так и говорит: «Клоунов там достаточно, и я еще не самый смешной».
Олег Вергелес: Вот и не надо рыпаться.
Игорь Буренков: Почему не надо? Пусть попробует.
Сергей Мулин: Меня огорчает именно реакция российской публики. Потому что, ну, спел и спел, ну и пожалуйста. В конце концов, был такой Саша Барон Коэн, который выступил в образе казаха Бората на «Europe Music Awards» MTV в Лиссабоне, после чего Казахстан сперва решил надуться, написать ноты протеста, потом подумал-подумал и пригласил его чуть ли не гостем Назарбаева в Астану. Вот это, мне кажется, более правильная реакция.
Елена Рыковцева: Да, сначала запретили фильм показывать на территории Казахстана, потом, по-моему, в российском прокате даже запретили в знак солидарности. А потом Назарбаев сказал: да и фиг с ним, с этим Боратом.
Игорь Буренков: Дело в том, что про эту страну наконец-то узнали не только где-то вокруг этой страны, в России, где всегда знали про Казахстан, а даже в самой Америке. Понимаете, тут есть одна деталь, очень серьезная и очень важная для меня, например. Это то, что с вами начинаем путать одно с другим. Не надо подменять понятия. То, что Данилко, может быть, сознательно, а может быть, бессознательно (что тоже может быть, вполне допустимо) вышел на другую стадию своего развития, это факт абсолютный.
По-любому этот конкурс ему в пользу. И даже проигрыш или выигрыш, не важно, потому что он переосмыслит и двинется дальше, если он по-настоящему делать выводы умеет из того, что произошло. А вот реакция нашей стороны и наших зрителей, наших слушателей, вообще-то, нам с вами, дорогие господа, неизвестна. Как правильно сказал Артур, никто опросов не проводил, поэтому до конца…
Артур Гаспарян: Очень хорошая фраза моего друга Филиппа Киркорова, который всегда на такие вещи отвечает очень просто: «Встретимся у кассы». Просто надо встретиться у кассы, потому что надо разделить реакцию… Сейчас ваш гость один сказал, что удручает его реакция россиян. Реакции россиян нет, пока есть реакция неких неизвестных нам официальных структур…
Сергей Мулин: Она у нас и является «реакцией россиян», к сожалению.
Артур Гаспарян: … которые с помощью своих рычагов давления или управления пока сделали так, что Верку Сердючку изгнали из российского музыкального эфира. Вот когда Верка Сердючка приедет сюда с большими, широкомасштабными гастролями, развесит по всему городу свои афиши, и мы придем в эти концертные залы и посмотрим, сколько там собралось народу, тогда будет понятна реакция россиян.
Игорь Буренков: Конечно!
Сергей Мулин: Могу сказать, что благодаря широкой аудитории российского Первого канала, именно той подаче, которая была сделана на этом канале, Сердючка в России получила третье место, тогда как наше «Серебро» на Украине – первое.
Игорь Буренков: Ну, тут есть разница, вообще, великая. Дело в том, что касательно вообще «Евровидения» могу вам сказать, что этот конкурс приобрел большое значение в нашей стране, в России именно благодаря усилиям Первого канала, что правда. И я не вижу в этом ничего плохого. Дело в том, что любое участие нашей страны в международных соревнованиях, состязаниях…
Елена Рыковцева: Да нет, он о другом говорит. Он говорит о том, что Россия проголосовала за…
Сергей Мулин: Я говорю, что благодаря российской подаче.
Игорь Буренков: Да, но это естественный процесс.
Сергей Мулин: России как показывают, так она и голосует.
Игорь Буренков: Я не согласен, не совсем так. Я считаю, что телевидение сильно изменилось как институт, даже с 2000 года до сегодняшнего дня. И уже говорить, что оно однозначно является исключительно единственным властителем дум, ну, это не совсем верно. Последние опросы, кстати…
Сергей Мулин: Ну, да, сами вы теперь его не смотрите. Именно потому, что оно стало властителем дум.
Игорь Буренков: Я смотрю, к сожалению или к счастью, потому что до конца считаю это нормальным совершенно явлением, потому что телевидение – это одно из проявлений нашей действительности. Пусть какой угодно, но для того, чтобы действительность лучше знать, нужно ее изучать все же, по крайней мере, а не прятаться от нее под подушкой. Тем не менее, говоря о том, что это исключительно только телевидение формирует наши с вами мозги или мозги кого-то другого…
Сергей Мулин: Мозги большинства.
Игорь Буренков: Я бы так не сказал.
Елена Рыковцева: Игорь, по части, например, «Евровидения», конечно, только телевидение. А кто еще э